С каждым годом отступающая линия деревьев становилась все более отчетливой, словно кто-то усердно подстригал опушку гигантскими ножницами. Зеленое царство, столетиями простиравшееся здесь, уступало свои позиции, сдавалось под напором бетона и стекла. Некогда тихие тропинки, где можно было встретить лишь белку или зайца, теперь пересекали толпы горожан, ищущих кратковременного умиротворения среди рукотворных насаждений.
Старые жители помнили времена, когда лес начинался сразу за задними дворами, когда ночной воздух наполнялся стрекотом сверчков и уханьем сов. Теперь же между последними соснами и первыми плитами тротуаров лежала широкая полоса парков и скверов, нелепая попытка сохранить иллюзию природы в каменном мешке. Дети, выросшие в окружении многоэтажек, знали о лесе лишь из книг и рассказов, а реальные деревья для них были не более чем декорацией, фоном для игр и пикников.
Самые предприимчивые девелоперы, разумеется, не собирались останавливаться на достигнутом. Они видели в лесе не бесценное наследие, а лишь незастроенную территорию, потенциальную площадку для новых жилых комплексов, торговых центров и развлекательных заведений. Офисы продаж с красочными макетами все ближе подбирались к границе леса, заманивая доверчивых покупателей обещаниями экологически чистого жилья и близости к природе – ирония, которая ускользала от большинства.
Шум бензопил и строительной техники постепенно вытеснял пение птиц и шелест листвы. Лесные звери, лишенные привычных мест обитания, все чаще появлялись на улицах города, испуганные и дезориентированные, словно беженцы, спасающиеся от надвигающейся катастрофы. Старые пни и поваленные деревья, оставшиеся после вырубки, напоминали о былом величии леса, о его безмолвном протесте против неумолимого наступления цивилизации.
И лишь редкие старожилы, сидя на скамейках в парках, с грустью смотрели в сторону редеющей кромки леса, помня о тех временах, когда город еще не поглотил природу, когда можно было услышать настоящий голос леса, а не его жалкое эхо.
КОММЕНТЫ