Небольшой неприметный подвал в центре Донецка известен многим военным. Именно здесь находится центр (и мозговой, и технический) добровольческого движения «Интербригады», которое объединяет волонтеров со всей страны. И именно сюда многие солдаты и офицеры обращаются за помощью. Работа идет постоянно. Руководитель «Интербригад» Юрий Староверов с гордостью показывает штаб движения.— Юрий, расскажи, пожалуйста, как все начиналось? — Начиналось наше движение в 2014 году, во времена Русской весны. Наши товарищи активно участвовали во всех событиях — и в Луганске, и в Донецке. А до этого также помогали проводить референдум в Крыму. Потом многие оказались в Славянске вместе с Игорем Стрелковым. В итоге это вылилось в добровольческое движение — тысячи людей поехали помогать Донбассу. Среди них были и наши товарищи. Думаю, в общей сложности мы помогли попасть сюда более чем тысяче добровольцев. Точный учет мы не вели, но бывало, что я проводил по пять собеседований в день. Первый месяц люди ехали хаотично, все подряд. А потом мы начали людей фильтровать, делать ставку на специалистов, ветеранов различных конфликтов. Эта история активно работала у нас до Минских соглашений. Естественно, когда началась СВО, все это возобновилось, но уже на новом уровне. Основным направлением нашей работы остались именно добровольцы. Мы не фильтруем их по взглядам — главное, чтобы человек был мотивированным патриотом, готовым сражаться за Россию. А кто он — левый или правый, коммунист или монархист, — нам не важно. Но при этом нужно четко понимать, что война очень сильно изменилась, и в подразделениях нужны специалисты.— То есть просто идейного парня с автоматом, как в 2014 году, уже мало? — Да. Сейчас нужна очень серьезная подготовка, слаженная работа подразделений.— Как я понимаю, у вас развернуты целые полноценные производства по всей стране.— Ставка у нас идет на производство всего необходимого в регионах руками неравнодушных. Я считаю, что лучше быть специалистом и заниматься тем, что хорошо получается, чем хвататься за все подряд. Поэтому мы, например, не занимаемся связью и масксетями — есть люди, которые делают это куда лучше нас. Но мы активнейшим образом работаем с БПЛАшниками, артиллеристами. Также делаем много расходников для пехоты — саперные колышки, ампульницы, нашлемные фонарики, антитепловизионные одеяла (их в месяц отшиваем около 200), также сейчас наши товарищи начали делать саперные щупы. Все это производится общими усилиями — что-то в Ярославле, чтото в Москве, что-то в Самаре. Также сейчас наши ребята делают разные модификации печек.— Сейчас вы уже изготавливаете сложные технологические вещи. Как к этому пришли? — Всевозможные «заряжайки» и ампульницы — это один уровень, их может производить любой обладатель 3D-прин тера. Но я всегда за рост и развитие. И мы осваиваем разные технологичные вещи: системы сбросов, дистанционные точки наводки для артиллерии — сейчас их делаем уже сотнями. Еще одно недавнее направление — муляжи минометов. Макеты получились убедительные внешне и очень легкие. А в Краснодаре наша мастерская делает машинки «Суровый». Это аналог машинки Ракова (прибор, позволяющий быстро снаряжать пулеметные ленты калибра 7,62. — «ВМ»). Конечно, ресурс у них меньше, чем у металлических. Но и стоят они в десять раз меньше. И можно вместо одной металлической выдать четыре пластиковые — по ресурсу они будут вполне сопоставимы. Не все получается так быстро, как хотелось бы, но мы стараемся масштабировать и развивать все наши проекты.— Бойцы говорят, что ситуация со снабжением сильно улучшилась. Получается, не во всем? — Есть ниша в снабжении, которая, к сожалению, пока закрыта слабо. Там нештатные изделия, но без них сложно работать. Например, все, что касается систем сбросов с тех же «Мавиков», — это только волонтерская тема. Да, все это сейчас можно купить на маркетплейсах. И более того, бойцы покупают — за тысячи рублей. При реальной себестоимости в 300 рублей. Как говорится, кому война, а кому — мать родна. Вот и производим и отдаем их в части сотнями. Освоили также различные другие детали для «Мавиков» — например подвесы камеры, которые постоянно ломаются. Делаем также контейнеры для дистанционного минирования, а еще разрабатываем разные типы хвостовиков для ВОГов и других боеприпасов.Например, ребята из Москвы привозят нам поражающие элементы. Мы печатаем всю оснастку, собираем изделия и массово отправляем в части. Где ребятам не надо тратить время и силы, чтобы собрать боеприпас. Им достаточно просто поместить взрывчатое вещество и детонатор в контейнер, и «сброс» готов. Бывает, приходится и спецзадачи выполнять: ребята затрофеили 100 натовских 40-мм гранат. Быстро, за день, сделали и под них стабилизаторы.Недавно также освоили батареи для «Азартов» (штатные армейские радиостанции. — «ВМ»). Я давно понял, что все кажется сложным, пока не начнешь разбираться. В устройстве аккумулятора ничего сложного нет. Нужно просто знать, какие компоненты куда припаивать.— И они готовы именно для применения на передовой — в грязи, окопах и т.д.? — Мы делаем их из расчета реальных условий: заливаем платы силиконом, используем герметик. Сейчас вот заказали компоненты еще на 200 батарей — скоро их привезут, и начнем делать. Естественно, получаем обратную связь и дорабатываем проекты.— Если принесут трофей, сможете скопировать? — Да, может, и лучше сделаем. В целом часто занимаемся «реверс-инжинирингом» (производством по чертежам, снятым с прототипа. — «ВМ»). То есть умеем сканировать, отрисовывать модели, потом их дорабатывать. Мы в Донецке, и фронт недалеко, обратная связь приходит быстро. Есть и ребята, которые могут свозить на полигон.— Часто к вам обращаются другие волонтеры? — Мы помогаем ребятам, которые организуют разные производства для нужд фронта — будь то окопные свечи, печи или сбросы. Это все продается, но считаю, что во время войны на откуп рынку такое отдавать нельзя. По сути мы сегодня занимаемся тем же, чем «шарашки» во времена Великой Отечественной войны. Поймите, сейчас штатные технические подразделения полкового, бригадного подчинения часто не имеют времени заниматься этой работой. Они бесконечно летают.— Ну а как быть с направлением, с которого вы начинали, — я про поддержку добровольцев.— Это до сих пор наше основное направление. Проблемы, конечно, бывают разные. Приходится общаться и с родными погибших, и юридическую помощь ребятам оказывать, и договариваться насчет госпитализации. Бывает тяжело, но пока вроде тянем. -сообщает vm.ru #Мы #не #делаем #разницы #между #правыми #левыми Перейти на сайт Вечерней Москвы
