Рейтинг влиятельности Воронежской области 2024 – Сергей Петрин – о «кланах», транспорте и работе без отпуска
Несмотря на то, что Сергей Петрин на посту главы Воронежа формально новичок, городские программы, проекты и проблемы он знает давно. Шесть лет он проработал в должности первого заместителя мэра, а затем исполнял обязанности главы. Говорит, что с официальным назначением изменилось немногое, просто вопросы стали масштабнее, а свободного времени стало ещё меньше. В рамках проекта «Рейтинг влиятельности» мы поговорили с Сергеем Петриным о прелестях механизма КРТ, «выживании» транспортников и о том, как прожить год без отпуска.
— Сергей Андреевич, прошло больше ста дней с момента конкурса на пост главы Воронежа. Давненько мы не наблюдали такого напряжённого конкурса — фавориты гонки менялись с завидной регулярностью, и много противоречивой информации распространялась о кандидатах. В частности, о вас ходили разные слухи, в том числе, что вы представляете определённые группы влияния в городе. Как вы на это реагировали?
— Я не новичок в администрации, шесть лет отработал в должности первого заместителя, и со всеми этими «группами влияния», как вы их назвали, хорошо знаком, плотно взаимодействовал с ними и сохраняю абсолютно нормальные рабочие взаимоотношения. Но говорить, что я к какой-то из этих групп принадлежу, конечно, неправильно. Честно говоря, даже удивлён, что меня не «приписали» к дорожникам, ведь это одно из главных курируемых мной направлений на посту первого заместителя. Плотнее всего как раз с дорожниками и работал. Но и со строителями тоже немало, и с коммунальщиками… Да со всеми! Разговоров в период конкурса было правда много, но я к ним отношусь абсолютно спокойно. Даже, честно говоря, и не помню, к какому конкретному «клану» меня в итоге «приписали».
— Сейчас с кем плотнее всего работаете?
— Тут мало что поменялось. Как раньше приходили представители разных сфер, так и сейчас. Просто охват проблем в новой должности стал шире, а курируемые темы стали масштабнее, но при этом времени, к сожалению, сильно меньше.
— Во время конкурса удалось пообщаться с другими кандидатами? Их там было больше десяти человек. Не было мысли пригласить кого-нибудь на работу в мэрию?
— В конкурсе было два тура, поэтому да, успел пообщаться. Но, если честно, мысли предложить кому-либо какую-либо должность не было. Но часть кандидатов и до этого была трудоустроена в органах власти — тут всё осталось без изменений.
— Разве мэрия не испытывает кадрового голода?
— Мэрия, к сожалению, испытывает кадровый голод. Это действительно проблема. Но вы сами видите, сколько времени занимают все наши кадровые изменения, даже те, которые я уже проанонсировал. Всё это осуществляется, но медленно, в том числе из-за сложностей в подборе специалистов. И это, пожалуй, общая проблема для всех территорий. Скажу честно, сколько работаю в администрации, столько меня «сватают» в другие регионы. Поэтому с кадрами сложно везде.
— Придумали какой-то способ, как привлекать на госслужбу эффективных специалистов «со стороны»?
— С привлечением сотрудников «со стороны» тоже непросто. Я всё больше убеждаюсь, что моя позиция верна: потенциальный сотрудник должен иметь опыт работы в конкретном городе и в конкретной сфере. Многие считают это консервативным подходом, но я остаюсь при своём мнении. Крайне сложно управлять той сферой, в которой ты не разбираешься. В этой связи до сих пор высоко ценю ту самую «советскую школу» с многоступенчатой карьерной лестницей. Когда на каждом этапе сотрудник набирает определённый опыт, развивает компетенции и идёт дальше по этому направлению, получая повышение. Поэтому и у нас сейчас, как вы могли заметить, в 90% случаев на повышение идут сотрудники, которые отработали в определённых сферах немалый срок, набрались опыта и готовы сделать следующий шаг по карьерной лестнице.
— Вас не ругают за такую несовременность?
— Не ругают, но я знаю, что сейчас популярны несколько иные принципы. Есть мнение, что полезна ротация кадров, полезна смена регионов — это свежая «кровь», свежий взгляд и т. д. Это важно, согласен, но я всё же стою на своём. Не знаю, каким управленческим потенциалом нужно обладать, чтобы, не имея определённого багажа знаний, принимать правильные решения на госслужбе. Я пока не встречал таких кандидатов.
— Вы консервативны, мы поняли. Интересный факт заметили. Когда вы занимали пост первого замглавы администрации, у вас сложился имидж серьёзного, даже грустного чиновника. Сейчас ваше позиционирование изменилось, вы стали более открытым, начали улыбаться. С чем связаны такие изменения?
— Думаю, что это просто стечение обстоятельств — попадал в объективы камер в какие-то напряжённые моменты, наверное. Были сложные периоды, скажу честно. Когда не было ни первого, ни второго зама, а я исполнял обязанности главы. Крайне затруднительно объять необъятное, в моём случае — закрывать все вопросы одному. Отпусков не было весь год. Спасибо Александру Викторовичу (Гусеву — ред.), хотя бы рыбу половили, немного дух перевели таким образом. Конечно, ничего не поменялось у меня, ни отношение к жизни, ни отношение к работе. Видимо, просто изменился характер подачи информации в СМИ.
— Дошла ли до вас информация о том, как подчинённые оценивают ваш стиль управления? И как вы считаете, чем он отличается от стиля управления предыдущего мэра Вадима Кстенина?
— У нас с Вадимом Юрьевичем, думаю, много общего, совпадают взгляды на жизнь, но различия в стиле управления, безусловно, есть. Не знаю, что думают подчинённые, но на мой взгляд, у нас с ними абсолютно нормальные рабочие взаимоотношения. Со всеми. Ничего в моём стиле управления не поменялось со времён работы заместителем. Есть конкретная задача, и от подчинённых требуется нахождение оптимальных вариантов её решения. Всё на самом деле просто. Правда, сейчас уровень задач изменился, они стали масштабнее, поднялась их планка, и пути их решения стали сложнее. Поэтому я требую от подчинённых ответственности — то есть максимально брать её на себя в рамках своих полномочий, принимать решения и нести ответственность за них. И приходить ко мне не просто с проблемой, а с проблемой и готовым её решением. И однозначно такого подхода я придерживаюсь и буду придерживаться в общении с заместителями.
— Но если это новые сотрудники, они поначалу будут совершать ошибки. Готовы ли вы отвечать за эти ошибки?
— Мы стараемся их минимизировать. Я до сих пор, скажем так, аккуратно контролирую решения особо острых задач. Например, участвую в планёрках подразделений Валерия Кузнецова, моего заместителя по промышленности. «Одним глазом» присматриваю, скажем так. Потому что там действительно цена ошибки очень велика. Помогаю, где нужно.
— Напряжённая у вас работа, это понятно. Как справляетесь со стрессом? Есть ли вообще свободное время?
— За 27 лет работы это уже не стресс, а привычное состояние. Стресс начнётся, наверное, когда что-то кардинально поменяется. А в целом — ничего нового не расскажу. Как и многие, беру работу на дом. Вот почту однозначно приходится разбирать уже дома, потому что в течение дня времени категорически на это не хватает. Подъём у меня в 5 утра летом, а вот зимой с этим тяжелее, поэтому — около 6 утра. И как раз утром этих полутора часов хватает, чтобы почту разобрать. В течение рабочего дня, увы, не удаётся закрыть все вопросы, график очень напряжённый.
— Станет легче, как думаете?
— Думаю, что станет. Скоро должны закрыть ключевые кадровые вопросы по главам районов, по заместителям и другим основным персоналиям. После этого должно освободиться время для более глобальных задач. По крайней мере хочется в это верить.
— Как складываются отношения с городской Думой? Уже встречались с фракциями?
— Да, с «Единой Россией», ЛДПР, КПРФ. Я со многими давно общаюсь, совершенно нет предвзятости по партийной принадлежности, работаем со всеми. Понятно, что «Единая Россия» — самая многочисленная фракция и, надо сказать, самая активная. Коммунисты тоже не сильно отстают.
— Ваш предшественник — Вадим Кстенин — возглавлял городское отделение партии «Единая Россия». Поступало ли вам такое предложение? И возможно ли, что вы возглавите партийные списки на предстоящих выборах?
— Пока такое решение не принято, но я думаю, что всё возможно.
— Каких профессионалов не хватает в городской Думе, как думаете?
— Не думаю, что дело именно в какой-то профессиональной принадлежности. Задача-то в другом, на мой взгляд. Депутаты — те люди, которые должны доносить проблемы своих избирателей до цели, пытаться их решить. И тут важно понимать, что все вопросы так или иначе касаются городского бюджета. А бюджет почти полностью выстроен из мероприятий в рамках различных муниципальных, региональных программ либо нацпроектов. Задача депутата — разбираться в этих тонкостях, понимать особенности распределения бюджета, уметь грамотно предложить решение проблемы. Все изменения муниципальных программ мы не зря согласовываем с депутатами. Это позволяет им погрузиться в этот процесс глубже. Таким образом они будут знать, чем помочь избирателям.
— Нужно ли обновление Гордумы на ваш взгляд?
— На мой взгляд — нужно. Есть депутаты, которые активно работают с наказами своих избирателей, делают это со всей ответственностью в течение всего периода, а есть те, кто уделяют своей работе мало внимания. По разным причинам. Я считаю, что все должны быть максимально вовлечены в работу. И не мы их должны «дергать», а они нас. Уверен, что Гордума ждёт обновления. Много проблемных вопросов и сфер, где нужна помощь депутатов.
— Раз уж затронули тему проблемных сфер, то поговорим о транспорте…
— Многострадальный транспорт. Постоянно слышу, что всё плохо. Я так не считаю. Да, до нормальной работы общественного транспорта нам ещё далеко, но делается для этого немало. Возьмём, к примеру, обновление подвижного состава. Даже учитывая нынешнюю ключевую ставку, несколько компаний успели заключить договоры лизинга и смогли получить технику. И в этом году у нас по итогам 190 единиц нового транспорта. Это немало всё-таки.
— Каким должен быть тариф, чтобы выйти на стабильную работу транспортной сферы в Воронеже?
— Если в достижении этой цели рассчитывать только на тариф, то он будет неподъёмным для нашего населения. Поэтому мы всё равно когда-нибудь придём к тому или иному варианту оплаты работы транспорта из бюджета. Но не сейчас. Никто не знает, как экономическая ситуация будет развиваться в 2025 году, как будет выстраиваться федеральное финансирование. На это нужно время.
— Не «вымрут» воронежские транспортники, пока будут ждать?
— Не вымрут. Отрасль, конечно, работает с «минусом», но, по сути, весь «минус» лежит на электротранспорте. У нас есть соглашение с «Синарой» как раз о развитии электротранспорта. В течение лета компания подготовила конкретное предложение о его потенциальном развитии. С этим предложением, по сути, можно ехать в Минтранс и пробовать добыть деньги на реализацию программы. Но нужно всё-таки всё тщательно проверить и обсудить. Ещё в тему электротранспорта. Нам белорусская компания прислала коммерческое предложение на троллейбус с автономным ходом. В паспорте заявлены расход электроэнергии и 30 километров автономного хода. Но сразу возникает вопрос: а как этот троллейбус будет работать в наших зимних погодных условиях? Объясню. Знаете, в чём прелесть автономного хода? Не нужно достраивать контактную сеть, транспорт работает за счёт ресурсов своей батареи, доезжает до конечной точки, затем возвращается, снова подключается к контактной сети, и во время работы происходит подзарядка. То есть не нужно его заряжать ночью в гараже. Но в условиях суровой зимы будет ли выдерживаться этот километраж по автономному ходу? Как будет изнашиваться эта батарея? В теории всё это выглядит неплохо, а на практике? Можно, конечно, посмотреть опыт других городов, он, безусловно, важен, но нужно учитывать и особенности нашего города — погодные, инфраструктурные и другие. Это очень сложный вопрос, требующий серьёзной проработки.
— Ещё одна сложная тема — генплан Воронежа. Ассоциация «Новый город» добивалась отмены этого документа с 2021 года. В итоге добились — летом этого года генплан Воронежа отменили в Верховном суде РФ. Сейчас баталии «Нового города» и мэрии продолжаются, всё это есть в информационном поле. Вопрос вот в чём: как вы думаете, чего лично для себя добилась ассоциация этим скандалом?
— Хороший вопрос, я тоже им задавался. Я начал с ними общаться буквально с первого дня на этом посту, пытаясь понять цель их действий. Ничего конкретного не выяснил. То есть обе стороны в теории хотели сделать этот документ максимально правильным и позволяющим решать проблемы нашего большого города. Мы с ними это и делали в течение примерно двух месяцев, и объём был пройден большой. Что произошло потом, мне сложно комментировать, потому что все согласования от Минприроды получены, зачем дальше столько внимания уделять этой теме, я не понимаю.
— Может быть, они хотели решить какие-то свои политические вопросы, которые напрямую связаны с генпланом?
— Это не лучший инструмент для решения каких-то политических вопросов. Ведь это документ, на котором завязано множество направлений. Например, теплоснабжение. У нас есть обязательства ежегодно актуализировать этот документ. Мы нанимаем подрядчиков, они готовят его, но чтобы пройти утверждение, нужен действующий генплан, которого в итоге нет. Процесс тормозится. И таких примеров много. Надеюсь, когда будет рассмотрена наша жалоба на решение суда, мы получим полный пакет согласований от всех федеральных министерств и попросим отменить генплан лишь частично, а не полностью. Но пока прогнозировать исход рано.
— А какая у вас позиция относительно комплексного развития территорий? Это избавление от старых промышленных территорий?
— Ну а за что там держаться? Вот пример из последних — улица Мойщиков, переулок Советский, Бурденко, Транспортная. Это же полностью деградирующие территории. Ждать, допустим, пока мы дойдем туда с программой расселения ветхого аварийного жилья за счет бюджета? Учитывая количество домов, это произойдет очень нескоро. Аварийных домов у нас много, гораздо больше, чем те темпы, с которыми мы расселяем и сносим такие строения. Вот почему КРТ — это действительно действенный механизм. Строителям, по большому счету, все равно, где строить. Но когда они заходят на новую территорию где-то на окраине города или в пригороде, у нас возникают проблемы. Ведь туда должна прийти социальная инфраструктура — дороги, транспорт и все остальное. Это большая нагрузка. А площади под КРТ хороши тем, что уже имеют базовую инфраструктуру.
— Итак, вы занимаете пост уже 100 дней, своеобразная первая круглая дата. Что удалось сделать за это время, а что не удалось?
— Не разделяю эту дату какой-то значимой границей. Исполнял обязанности я дольше, а со многими направлениями работал задолго до назначения. На мой взгляд, важно, что все социальные объекты, которые были анонсированы, продолжают строиться. Например, выезжали на строительство школы на улице Загоровского. Подрядчиком там выступает ДСК. Темпы хорошие, 1 сентября следующего года школа примет учеников. Много внимания было уделено Петровской набережной, там огромные объемы. К Новому году должны закончить. В активной фазе строительства находится дублер Московского проспекта по улице 60-й Армии. Также движение запустится в декабре. Тогда же завершится и строительство магистральных улиц в Шилово. Хотелось бы, конечно, все социальные объекты строить быстрее. Но всегда есть какие-то мелкие огрехи: то с благоустройством недочёты, где-то пандусы «потерялись», где-то перепады по ступеням большие и т. д. Все это исправляется в плановом порядке. В целом работаем, темпы хорошие.
— У вас есть мечта, касающаяся развития Воронежа?
— Воронеж — город-миллионник. Сложно выделить одно направление и только его развивать. Проектов — огромное количество, и мне работы хватит, и тем, кто будет после меня, на много лет вперёд. Поэтому хочется, чтобы город в целом был комфортным и удобным для жизни. Чтобы сюда приезжала молодёжь не просто учиться, а жить и работать. Это те кадры, которые в будущем могли бы многое сделать для дальнейшего развития города, и очень важно их удержать. Для этого и работаем.
-сообщает abireg.ru
#Мои #сотрудники #должны #уметь #нести #ответственность #за #свои #решения
Читать, как было на самом деле:
МОСКВИЧ:
- Галерея пользователя
- Гостевая пользователя
Пока никто ничего не написал
0 Comments