вещь

Сплетня: В среду, 25 октября, после масштабной реконструкции откроется Московский театр Эстрады. Первым спектаклем на его обновленной сцене станет еврейский мюзикл о любви и справедливости, способной преодолеть даже смерть, «Между двумя мирами». Его создал композитор Александр Журбин по пьесе Семена Ан-ского «Дыббук». Почему выбор пал именно на этот спектакль, есть ли место настоящим чувствам в современном мире и можно ли найти место спокойствия и равновесия в сегодняшней Москве - об этом рассказал в беседе художественный руководитель Театра Эстрады Геннадий Хазанов. интервью Мосленте. О вещах, важных для всего человечества Геннадий Викторович, почему мюзикл «Интер два мира» стал первым спектаклем на сцене Театра Эстрады после реконструкции? Я хочу, чтобы это было ясно сразу. Данная презентация не приурочена к открытию. Это совпадение. Так совпало, что премьера мюзикла «Интер два мира» и открытие после реконструкции Театра Эстрады состоятся одновременно. Вот и все. Это не программная работа театра. Но надо сказать, что это первые гости, которых встречает на своей сцене обновленный Театр Эстрады. Фото: Фонд СТМЭГИ История, разворачивающаяся в спектакле «Ла Диббук» и в мюзикле «Интер двух миров», — это история о таких вещах, как судьба, предопределение, верность и любовь, которая сильнее смерти. Как вы думаете, имеют ли место такие крепкие связи между людьми в современном мире? Я думаю, что эти вещи, связи, чувства – все это будет важно до тех пор, пока существует человечество как единое целое. Но нам придется об этом поговорить. Чем меньше сигналов об этих вещах будет подано человечеству, тем скорее оно о них забудет. А это означает только одно – человечество перестанет существовать. Вы сами верите в любовь, которая сильнее смерти, или в существование высших сил? Я отвечу так. То, что мы часто воспринимаем как случайности или совпадения, на поверку оказывается закономерностями, которых мы просто не знаем или не можем понять. О себе могу сказать, что я человек не религиозный, а верующий. Вот мой ответ на ваш вопрос. Фото: Фонд СТМЭГИ О вере и творческом хаосе В одном из интервью вы сказали, что все спектакли на сцене Театра Эстрады приглашаются. Но как подойти к выбору? Здесь важно получить точное представление о жизни Театра Эстрады и его будущем. Сегодня это открытая территория. Конечно, это не значит, что у нас нет какой-то системы отбора и принятия решений о том, какой номер выйдет на нашей сцене. Но все это создадут другие люди. Наша задача – создать условия, в которых они будут чувствовать себя комфортно. В стенах Театра Эстрады должно быть комфортно и артистам, и зрителям. Нам нужно убедиться, что они уверены, что их любят. Но все же, как авторам постановок заслужить ваше доверие? У нас есть определенные принципы, по которым мы выбираем спектакли, но мне бы не хотелось размещать здесь «таблицу Менделеева», состоящую из моих собственных вкусов и предпочтений. Давайте посмотрим. К тому же мои предпочтения могут быть не единственным критерием выбора. Есть и другие требования, и мы также учитываем веяния времени. Но все это должно находиться в определенном коридоре, за пределами которого лежит то, что называется творческим хаосом. Фото: Владимир Астапкович/РИА Новости О негостеприимной, суетливой жизни и ярлыках Москвы Геннадий Викторович, вы родились в Москве сразу после Великой Отечественной войны. Как вы помните столицу своего детства и ее жителей? Я помню Москву как плохо освещенный и очень негостеприимный с точки зрения внешнего вида город. К сожалению, я помню только людей, которые мало улыбались. Возможно, десять лет, отделявшие этот период от окончания войны, принесли им разочарования и крушение некоторых надежд. не знаю Я смотрел кинохронику 1945 года и увидел там много счастливых лиц. Но в 1950-е годы все было иначе. По крайней мере, так это осталось в моей памяти. Фото: ИТАР-ТАСС Если мы вспомним Москву последних лет, вплоть до распада Советского Союза, где бурлила и кипела настоящая московская творческая жизнь? Были ли места, где собиралась творческая интеллигенция? Может быть, вы помните какие-нибудь многоквартирные дома? Никаких квартир я не помню, если только под этим словом не понимать разговоры недовольных людей на наших советских кухнях. Но культурная жизнь существовала всегда. Например, в середине 1960-х годов в Доме культуры гуманитарного факультета МГУ, где сейчас находится храм святой мученицы Татианы в МГУ, находился центр творческой интеллигенции. Там собиралась молодежь, был студенческий театр. И здесь знаменитые шестидесятники создали новое, весьма обнадеживающее лицо этого поколения. Но в 1968 году была Чехословакия и ввод войск. Затем напряженные отношения на границе с Китаем переросли в вооруженный конфликт. И гайки начали затягиваться. Видимо, на это повлияли изменения международной ситуации. Надо сказать: верить в то, что когда-то у нас была постоянно безоблачная и спокойная жизнь – это иллюзия. Ничего подобного не было. Но тем не менее творческая жизнь в Москве всегда кипела. Люди ринулись по ночам на спектакли театра на Таганке, бегали на постановки Анатолия Эфроса сначала в Ленком, а затем на Малую Бронную. Зрители спешили смотреть каждое новое выступление Андрея Александровича Гончарова, летели в Большой театр... Здесь все было шумно. Всегда. Вид на Дом на набережной — жилой комплекс, построенный в 1931 году на Берсеневской набережной Москвы-реки со смотровой площадки Храма Христа Спасителя в Москве. В центре – Театр Эстрады.Фото: Алексей Майшев/РИА Новости Культура в Москве, с моей точки зрения, всегда находилась на пике кипения. Вы стали художественным руководителем Театра Эстрады в 1997 году. Насколько плохими для вас были 90-е? И что из того времени ты никогда не забудешь? Я вообще ничего не могу забыть из своей жизни. Неважно, было это до, во время или после 90-х. Но в целом 1990-е годы стали определенной вехой, вехой, переломным моментом в истории государства, попыткой страны найти какую-то новую опору. И все это связано с распадом Советского Союза, и это очень сложный процесс. Я думаю, что все, что мы видим сегодня, – это с одной стороны продолжение, а с другой – результат этого краха. И в то же время мы очень любим наклеивать ярлыки. Некоторые наши годы находятся в застое, другие набирают обороты. Но лучше всего об этом сказал поэт Александр Кушнер: «Вы не выбираете времена, вы живете и умираете в них». Так что для меня все прожитые годы – дорогие годы моей жизни. О московском юморе и местах силы Геннадий Викторович, есть ли уникальное московское чувство юмора? Есть ли исключительно московские анекдоты или….....закрыть ▲